Мой Грин или Встречи в Зурбагане
(Для сайта Феодосийского литературно-мемориального музея А.С.Грина)
«Чудный город в Крыму – Феодосия!» –
я друзьям от души говорю.
Ничего не поднял и не бросил я,
право, имидж ничей не творю.
Просто я полюбил эти улицы,
реки летних приморских аллей,
здесь осеннее море волнуется:
«Не жалей, не жалей, не жалей…»
Здесь судьбою пространство овеяно,
и на лике Господнем – слеза…
Но опять кто-то верует в Грея, но
небес голубые глаза!
Но какая мне тайна глубинная,
и какие мне радость и грусть!
И друзья. И со мною – любимая.
Помню. Знаю. И вновь соберусь!
Можно летом, а можно и осенью,
и зимою, что так же верней, –
убежать в Зурбаган-Феодосию –
в Крым уехать, и встретиться с ней…
(2011)
Александр Грин впервые пришёл ко мне в моём школьном детстве повестью «Алые паруса». Эта книга стала для меня одним из самых главных литературных впечатлений детства, тех, которые остаются в сердце на всю жизнь. Во времена первых соприкосновений с творчеством Александра Грина я представлял автора сказки о Грее и Ассоль и других следом прочитанных мною необыкновенных историй (и потом это оправдалось в душевном смысле!) как необыкновенного, сказочного, таинственного человека-писателя, почти небожителя, и имя его соответствовало тому – Грин! А когда в юности я увлёкся сочинением прозы, затем – стихов и песен, настроения многих моих ранних литературных опытов перекликались, как само собой разумеющееся, с гриновской романтикой, с вошедшими в меня образными состояниями Каперны, Зурбагана… Всего того, что знающие люди называют Гринландия.
Затем наступило познание Грина – Гриневского Александра Степановича – человека, его места во времени, в эпохе отчаяний, его нелёгкой судьбы, непростого характера в повседневной трудной жизни. Но удивительно – это узнавание делало личность писателя ещё ближе и дороже. Помогало лучше понимать, судить и прощать самого себя – мне, человеку с похожей мятущейся душой.
Стараясь найти собственный, неповторимый голос в мире людей, в природе, в искусстве, сверяешь свои открытия, отношение к жизни и творчеству с близкими по духу творцами-предтечами. Это необходимо творящей душе для самосознания. В этом светлом пантеоне жизнь и творчество Александра Грина неизменно дороги мне всегда. От юных лет и доныне земной небожитель, фантастический миротворец Грин говорит мне о любви, слегка дидактично, но ненавязчиво, как бы стесняясь (ибо это откровения!), и зовёт в милые, голубые, почти невозможные дали между землёй и небом... Дай Бог, чтобы когда-нибудь я смог создать что-то очень важное, навеянное этими немного наивными, но столь необыкновенными переживаниями.
Олег Рубанский
Киев, август 2014
|